Без названия, fic, Loveless

[Lienyty]

Пока без названия
Фэндом: Loveless
Жанр: fic, romance, slash
Пейринг: Сеймей/Рицка/Соби
Рейтинг: PG
Заданная фраза: "Если бы на моем месте была другая Жертва, для тебя ничего бв не изменилось!"
Предупреждение:Для  Вики. Заказчик хотел романс, Соби/Рицка, но, учитывая мою нелюбовь к Агацуме и веру в братскую любовь, вышел эдакий тройничок.
Статус: в процессе
Дисклеймер: от прав отказываюсь. Своей травы нет, увы, мангу не нарисую, сюжет такой не придумаю. Но на правах рекламы хочу БОЛЬШЕ МАНГИ!

Не ревновать и не клясть,
В грудь призывая – все стрелы!
Дружба! – Последняя страсть
Недосожженного тела.

В сердце, где белая даль,
Гладь – равноденствие – ближний,
Смертолюбивую сталь
Переворачивать трижды.

Знать: не бывать и не быть!
В зоркости самоуправной
Как черепицами крыть
Молниеокую правду.

Рук непреложную рознь
Блюсть, костенея от гнева.
- Дружба! – Последняя кознь
Недоказненного чрева.
(Марина Цветаева)

Сеймей
Самое дорогое, что когда-либо было в моей жизни – это Рицка. Я помню, как он появился в нашей семье: мать только приехала из роддома, а мы с отцом бестолково крутились вокруг нее, точнее, отец крутился и причитал, а я все старался заглянуть малышу в лицо. Рицка был всего лишь крошечным свертком с огромными глазами, не знаю, что подтолкнуло меня поклясться ему в верности. Тем не менее, я это сделал. Попросил у матери подержать брата; она, конечно, спорила, но после согласилась. А Рицка даже не плакал, когда я взял его на руки, просто смотрел на меня, не издавая не звука. Да, мой Рицка был необычным с самого рождения.

Надо ли говорить, что я всячески опекал его, пока он рос? У отца он тоже был любимцем, в общем, недостатка во внимании не испытывал, мама ведь тоже жить без него не могла. Иногда мне казалось, что она и отец даже ревнуют меня к Рицке, потому что малыш переставал плакать, только когда я обнимал его, не капризничал и послушно ел, если я просил. Чувствовал, наверное. Ну, а я… я просто любил его, не переставая удивляться, как такое крохотное существо смогло завладеть моим сердцем. Надо отметить, что и отец, и мать частенько жаловались на мою холодность, удивленные подобным поведением со стороны семилетнего мальчика. Может, именно поэтому решили завести второго ребенка, и не могу сказать, что их задумка не удалась.

Да, без Рицки я рос совершенно неэмоциональным подростком. С его появлением я не изменился по отношению к другим, но изменился по отношению к себе и своему маленькому брату. Удивительно, как мог еще ни слова не сказавший младенец покорить мое сердце с первого взгляда? Но какой это был взгляд… у Рицки потрясающие глаза, особенно когда он смотрит на меня. Мне не может не льстить это. Кстати, первое слово, которое он произнес, было не «папа» или «мама», а мое имя. Сеймей. Он как будто привязал меня, как Жертва привязывает Бойца, и я совсем не возражал. Рицка был моим, почему я не мог стать его?

Рицка в общении был полной моей противоположностью. Охотно общался со сверстниками, завоевывал их расположение и любовь (я же – восхищение). Мной восторгались, к нему – тянулись, но разве мог я кому-то его отдать? Самым дорогим человеком для младшего по-прежнему был я. Родители любили его, я любил его, а он любил нас всех, мой дорогой Рицка.

А потом случилось кое-что очень неприятное. Ушел отец, и Рицка, никогда раньше ничего не терявший, вряд ли выдержал бы без моей поддержки. Мне было все равно, но другое дело мой братишка, всегда бывший таким чувствительным. И все же, поскольку я остался с ним, он вскоре успокоился и даже ничего не сказал, когда отец перестал навещать нас. Причиной тому могло послужить испортившееся отношение матери ко всем, кроме меня. Для меня было загадкой, почему она решила отдать свое сердце, раньше принадлежавшее младшему, именно мне; порой меня это злило. Рицка был слишком мал, чтобы понять изменившееся поведение матери, наивный. Он думал, что как-то в этом виноват. Я разубеждал его, как мог, и пусть он верил мне, часто спрашивал, почему же все так сложилось. Ну, что я мог ему ответить?..

Он уже не любил весь мир, как раньше, он опасался нашей матери, иногда плакал в подушку. Тогда он стал ночевать у меня, эта тенденция сохранилась и после потери памяти.

Хуже просто не могло быть, когда он потерял память. Это была целиком и полностью моя вина, именно я заставил десятилетнего мальчика так пострадать. Тогда я уже был Жертвой Соби, пройдя эдакое заочное обучение в школе Семи Лун. Конечно же, Минами-сенсей пытался заставить меня чуть ли не жить там, но я просто не мог оставить младшего одного. Мама доверия не внушала. Из-за моей небрежности Рицка попал прямо под удар во время одного из боев – Ритсу регулярно присылал бойцов, чтобы проверить эффективность нашей пары, - а я ничего не успел сделать. Кстати, именно тогда Соби впервые увидел моего брата, увидел того, до кого ему было далеко. Я думал, что он возненавидит младшего, потому что именно его имя не сходило у меня с губ, именно к нему я возвращался, именно его предпочитал Соби. Мой Боец промолчал.
- Что? – спросил я, - неужели тебе нечего сказать?
Соби, шедший впереди меня, помотал головой.
- Я знаю, ты ожидаешь, что я скажу о своей ненависти. Но, Сеймей, я не ненавижу твоего брата. Мне очень жаль, что так получилось.
- Хм, тогда что же ты думаешь?
- Только то, что он твой брат, а я тебя подвел.
- Не думаю. Отвечай честно.
- Пожалуй, он даже нравится мне, - пробормотал он в ответ, очень тихо, по-видимому, надеясь, что я не услышу. Я разозлился.

А когда Рицка пришел в себя, оказалось, что он ничего не помнил. Тогда мать окончательно сошла с ума. Каждый день мое сердце разрывалось, ведь не было такого, чтобы у Рицки не появлялись новые царапины и порезы. Лучшим выходом было увезти его – куда угодно, пусть даже в школу Семи Лун, но я так боялся, что его у меня отнимут. Что же, я был собственником, даже сейчас не жалею об этом. Кто знает, как все сложилось бы, но Рицка точно никогда не был виноват, что бы он там не думал. Я не знаю существа более чистого и невинного, чем мой младшенький.

Почему-то он сразу привязался ко мне. Я мог бы повести себя как обычный старший брат – никакой любви, только пренебрежение к мелюзге, но его вера была безгранична. Помню, как он спросил меня о наших с ним отношениях.
- В общем-то, они были такими же доверительными, - ответил я ему.
- Вот как? Ну, я и не сомневался!
- Маленький нахал! – пощекотал его я.
- Да ну тебя! Просто я тебя сильно люблю, и ты это знаешь! Ай, не щекоти!..
Да уж, я знал. И сам любил его не меньше, но так ли, как стоило любить просто брату? У меня никогда не было примеров перед глазами, а отец… ну, он же покинул нас. Как я должен был относиться к кому-то, кто переменил всю мою жизнь, принес что-то светлое? Я действительно очень сильно любил Рицку, неважно, что говорили остальные о моей бесчувственности. Но тем больнее далось мне мое решение.

Я знал, что Ритсу рано или поздно узнает о возможностях брата, радовался только, что сам узнал первым. Откуда, я не знаю, может, за счет нашей связи, ведь я всегда знал, когда моему младшему плохо или грустно, будто мы были связаны одной ниточкой. Мне удалось обмануть этих негодяев, представив дело так, будто именно я обладал этими способностями. Ведь именно у меня было необычное имя, они думали, это из-за чего-то особенного во мне, но я знал, что это просто потому, что меня любит Рицка. Они поверили в мой обман, а мне спешно пришлось придумывать план спасения: Минами сразу решил, что такая непредсказуемая фигура, как я, их планы только разрушит, а посему меня нужно убрать.

Как мне не хотелось покидать Рицку! Я знал, какую боль причинит ему моя мнимая смерть, но надеялся, что от всей своей широкой души он простит меня. Во всяком случае, убеждал я самого себя, я хотя бы отведу беду от него. Он будет в относительной безопасности, а остальное, а я – это все второстепенно. Я достаточно успешно инсценировал собственную смерть, приказал Соби слушаться и оберегать Рицку, а сам на время исчез с горизонта.

Все это время я боялся даже нос высунуть, боялся, что провалюсь, и Семь Лун все узнают, что Рицка опять станет мишенью. Боялся настолько, что не мог даже проведать малыша, просто посмотреть, как он там. Но я надеялся, что Соби, с его-то приязнью, сможет справиться до моего появления.

Но теперь он может отойти в сторону. Я собираюсь вернуться.

Рицка
Сеймей… знаешь, я очень по тебе скучаю. Раньше каждую неделю выбирался к алтарю, молился, вспоминал тебя. Думал, но после тех слов о том, что ты, возможно, жив, я просто не мог приходить туда. Во мне зародилась надежда, что ты вернешься, а раз вернешься – какой смыл лишний раз травить себе душу? Впрочем, я в основном только этим и занимаюсь.

Я так и не понял, зачем ты оставил мне Соби, брат. Этот дурацкий приказ защищать меня, знаешь, мне кажется, что это только привлекло ко мне внимание. Если бы не Соби… но это все пустые мысли. Я все время сравниваю вас. Он кажется мне таким ненадежным и лживым, я все время жду, что ты придешь и объяснишь мне, что к чему, потому что сам я запутался, а Соби никаких объяснений мне не дает. С тобой я был точно уверен: ты любишь меня, но как я могу верить в его слова? Он все время обманывает. А ты был со мной с того самого времени, как я потерял память. Ужасные дни, весь мир, казалось, был против меня, только ты со мной, но этого хватало. Мать, дом, школа и единственная отдушина – ты. Мне потом говорили, что все это, должно быть, гипноз, что не мог ты вести себя со мной так, как вел: не мог обнимать и позволять спать в твоей кровати, говорили, что ты очень жесток. Я этого не понимал, ведь ты был совсем другой со мной! Наверное, они просто видели ненастоящего тебя.

Соби очень странный. Он всегда требует наказаний и повторяет, что любит меня, но что он чувствует на самом деле для меня загадка. Я отчаялся понять его, не объяснишь мне? Да, знаю, глупо мысленно говорить с братом, который где-то далеко-далеко. Только я знаю, что ты вернешься, а потому могу позволить секунду слабости, пока тебя нет.

А Соби все еще встречает меня у ворот школы, хотя я ясно говорил ему не приходить. Он одну только Шинономе-сенсей заставил страдать. Он улыбается как ни в чем не бывало и тушит сигарету:
- Как прошли уроки, Рицка?
- Кажется, я столько раз говорил тебе… - почти шиплю я, а хвост мотается из стороны в сторону. Прав ты был, Сеймей, называя меня котенком. Во всяком случае, когда я сержусь, я тоже хвостом виляю, и уши у меня торчком встают.
- Просто хотел тебя увидеть.
- Мог бы подождать не у школы. И хватит уже курить здесь!
- Слушаюсь.
- Можно подумать! Слышишь, но не слушаешь. В следующий раз все равно смолить будешь. Ладно, пошли уже отсюда.
- Ты не хочешь подождать Юико?
- Не сегодня. Раз уж ты пришел, мне надо поговорить.

Мы пошли в парк. Я люблю гулять по аллеям, это как-то успокаивает. Я даже смог собраться и совсем не удивился вопросу Соби.
- О чем ты хотел поговорить?
- О Сеймее, вообще-то, - Соби ощутимо напрягся. Снова надел непроницаемую маску, можно подумать, я что-то совсем постыдное спрашиваю!
- И что ты хотел узнать?
- Помнишь, мне сказали, что он может быть жив?
- Да. И я более чем уверен в этом.
- Почему?
- Такой человек, как он, не мог просто погибнуть. И, знаешь, Рицка, мне кажется, что он сильно тебя любил. Вряд ли он бросил бы тебя… просто так.
- Просто так?! Ты, черт побери, считаешь, что смерть – это недостаточно уважительная причина?!
- Не ругайся, пожалуйста, тебе не идет.
- Ты мне не указ.
- Да, но все же.
- Знаешь, Соби… как ты можешь простить меня о чем-то, когда постоянно обманываешь?
- Обманываю? – он выглядел потрясенным. Да, конечно, верю.
- Ты обещал мне, что драться мы будем вместе! А после этого уходил на бой один. Как это назвать еще?
- Я просто не хотел тебя опасности подвергать.
- Да, конечно. А Сеймей меня никогда обузой не считал!
Не знаю, почему это вдруг сорвалось у меня, но так было на самом деле. Соби, ты всегда проигрывал моему брату. После многочисленных обманов – особенно.
- Иди лучше домой. У тебя сессия скоро, готовься.
- Но…
- Мне тоже нужно подготовиться к следующему дню. И это приказ!

Соби никогда не понимает меня. Если бы он хоть однажды пошел дальше, поспорил бы с моим приказом, кто знает, как я отреагировал бы. Ты бы точно не сдался, Сеймей, а он постоянно так себя ведет. Меня раздражает подобная нерешительность: разве не нужно добиваться своего? Наверно, я слишком многого прошу.

Сеймей, когда ты вернешься? Я скучаю.

А дома меня ждет мама. Если бы я мог, я давно ушел бы из этого дома. Но к кому идти? К Соби? Нет уж, я его больше десяти минут вынести не смогу, а больше никого и нет. Раньше был Сеймей, а теперь вот… мама все время ругается, что я не ее Рицка. Не понимаю, как я могу быть «не ее»? Да, я потерял память, но это не значит, что меня подменили. Прочитав много книг по психологии, я остался твердо убежденным, что когда человек теряет память, его привычки и вкусы остаются неизменными, это как рефлексы тела: если человек курил, его будет тянуть к сигаретам, если любил старшего брата, как я, так любить и будет. Так что все эти слова о гипнозе и про то, что я чего-то о брате не знаю – просто чепуха. Даже если знал, не перестал любить, так? Что еще-то нужно?

Иногда мне удается проскользнуть в свою комнату, не заходя на кухню. Если я буду там есть, мама опять расстроится, а я этого не хочу, лучше уж потом бутербродами перекусить. Сеймей бы принес мне обед наверх и разрешил бы остаться в своей комнате на ночь. Даже не припомню, сколько раз я ночевал у себя, а не у него, кажется, что у нас взаправду была одна комната на двоих. Мне было так уютно с ним, и я совсем ничего не боялся. Эй, Соби, а ты сможешь так же?

Если бы Соби хоть капельку походил бы на моего брата, я не стал бы так к нему относиться. Но отсутствие в нем уверенности, присущей Сеймею, меня раздражает. Я просто не понимаю, как человек мужского пола может быть таким нерешительным? Особенно после этого его учителя, Ритсу. Соби решительно отказывает этому Ритсу (уж не знаю, чего тот хочет), но теряет всю силу воли в отношении ко мне. Думаю, если б его спросили об этом, он ответил, что это любовь лишает его сил. Что-нибудь в этом роде, да, точно такие же лживые слова, как его «я люблю тебя». Слишком приторно.

Позже вечером мне приходит смс от Соби. Помимо привычных «спокойной ночи» и «доброе утро», он иногда присылает и другие сообщение, будто на него нападает охота поговорить. Тогда он даже ведет себя нормально – относительно – и больше походит на взрослого человека.
«Ты обиделся?»
«С чего ты взял? Иди, готовься к экзаменам!»
«Не волнуйся, я все сдам.»
«Я и не волнуюсь.»
«Разумеется. Чем я тебя расстроил?»
«Неважно.»
«Мне важно. Скажи, Рицка!»

Иногда он бывает настойчивым. Но это только сильнее раздражает, ему бы таким все время быть. Вздохнув, пишу ответ.
«Просто мне не нравится, когда ты дерешься один.»
«Это опасно.»
«Ну, да, а остальные от скуки дерутся!»
«Что ты имеешь в виду?»
«Что остальные пары почему-то всегда в полном составе, один ты оригинал.»
«Просто ты особенный.»
«Да? А сдается мне, будь на моем месте другая Жертва, для тебя ничего не изменилось бы!»

И я выключил телефон. Все-таки это бесполезно. Я останусь при своем мнении, а Соби – кто его знает? В конце концов, охраняет он меня только по приказу брата. Если бы Сеймей сейчас вернулся, он тут же метнулся бы к нему, ведь, на самом деле, я против брата проиграю. Не в том смысле, что вообще собираюсь с ним драться, но в том, что его предпочтут мне. Все: и Соби, и мама… только сам Сеймей будет со мной, а большего мне не надо. Он же мой брат.

@темы: Loveless, fic, slash